Как только что-то случается, мне хочется убежать, зарыться, спрятаться в скорлупу.
Закрыть все окна, задернуть шторы, захлопнуть двери, спрятаться от внешнего мира, попытаться спрятаться и от себя.
Выбросить из головы все, что тревожит, найти песню, которую можно крутить на повторе, бессмысленно перелистывать книжные страницы или крутить новостную ленту вк, не отвечать на сообщения, игнорировать звонки. А потом неожиданно сорваться с места, стремительно одеться, выйти на улицу - в эту стужу, пробирающую до костей, твёрдо решить пойти в магазин, но дойти до угла, обернуться, увидеть окна квартиры, почувствать невыносимую смертельную тоску и вернуться, покидать вещи прямо в коридоре, завернуться в кокон из пледа, не думать. Запретить себе думать. Зажать уши ладонями и зажмурить глаза, свернуться в клубок, словно болит живот. Сердце надо лечить только сердцем, да?
Чем лечиться, если ничего, кроме немытой посуды и потекшей батареи, нет?
Мне почти без одного дня двадцать, представляете? Мне недавно было тринадцать, я ходила в школу и совсем ни о чем не думала. А теперь мне двадцать и как-то все кардинально меняется последние годы. Тут неожиданно учиться хорошо надо, чтоб не просто стипендия, а повышка, успевать в спорт зал по вечерам ходить, а ведь ещё и учиться надо, да и курсы эти дополнительные, саморазвитие, все дела, подсчёт калорий и правильное питание, которое я в гробу видела, про работу вообще молчу, некогда мне работать, только если ночью, но ночью я лежу в кровати и вижу безрадостные сны, в которых граница между выдумкой и реальностью стирается. И вот мне опять пятнадцать, лес, камень-плита и интернат, помнишь? Ты же помнишь, что я потеряла в свои пятнадцать? Своё сердце.
И та фотография 1951 года, и что же мне делать, я кажется не хочу взрослеть.